Народная Воля

По ком молчит колокол В воскресенье, за пару дней до ненастья, я был в Хатыни. Там все так же, как и много лет назад, когда я был там последний раз. Только мох пробилcя в расщелинах между плитами, особенно на дорожках к хатам. А так все по-старому, даже талая, неведомо откуда взявшаяся в эту бесснежную зиму вода, сбегающая ручьями в низину. Правда, не по-весеннему прозрачная, так, что видны прошлогодние, а может, и за все 65 лет опавшие, листья... Я привез в Хатынь внучку. Родилась она в 1993-м, ровно через 50 лет после хатынской трагедии. Сейчас ей 15. В Хатыни она еще не была... Не могу сказать, что предложение поехать в Хатынь она восприняла с большим интересом. "Нам в школе все рассказывали, - сообщила она. - Но если ты хочешь, давай поедем..." В Хатыни она притихла, уединилась, обходя стороной группки экскурсантов и задерживаясь возле хат и колодцев, в которых скукожились в подернутой ледком воде белорусские двадцатки и сторублевки, а весомые заграничные монеты поблескивали на дне... Потом стала фотографировать облака. Точнее, небо, по которому медленно наползали друг на друга темные облака, нехотя пропуская время от времени в голубые небесные проталины солнечный луч.