Нёман

Пармен Федотович ворочался на скомканной постели, проклиная свое необузданное вакхическое чревоугодие, от которого все его внутренностное устройство в контрадикцию резонансную произвелось, через что претерпевал он муки нравственные с самого младенчества; с того самого дня, когда перед выпускным экзаменом по русской истории, поддавшись на уговоры однокашника, достославного Битюгова, выхлобыстал с ним для храбрости по гарнецу венгерского вина. Однокашник-то здоровенный детина был, пятнадцати вершков росту, и ему тот гарнец во благорастворение для куражу пошел, а пухленький Пармоша, доселе не приятельствовавший с Дионисом, изрыгнул содержимое ливера на директорский стол и, процитировав из «Повести временных лет» «Веселие Руси питие есть», впал в никчемность.